Заявители пытались перевести в российский банк акции, купленные у американского брокера.
Три инстанции отказали истцам, поскольку те не представили документы. Но ВС разъяснил: в текущей ситуации нельзя руководствоваться только установленным перечнем и нужно оценивать, что держатели бумаг могут показать.
Сергей и Галина Дощицины купили у американского брокера ценные бумаги Сбербанка: 20 000 и 18 000 акций соответственно. Их учитывали на счете в депозитарии «Райффайзенбанка». Весной 2022 года биржи прекратили торги бумагами российских компаний. В ответ в апреле 2022 года президент подписал закон, которым запретил российским эмитентам размещать такие бумаги за рубежом и потребовал расторгнуть договоры с заграничными организаторами торговли.
С требованием о переводе учета прав на бумаги Дощицины обратились в банк, который отказал им, поскольку они не передали нотариально заверенную выписку по брокерскому счету. Три инстанции поддержали банк и согласились, что представленных документов недостаточно для подтверждения прав на ценные бумаги. Доводы истцов о том, что невозможно получить требуемые бумаги из-за международной обстановки, суды отвергли.
Обращаясь в , заявители доказывали: банк установил избыточные требования к документам. от 2022 года допускает передачу любых доступных документов с учетом санкционных ограничений. При этом банк не мотивировал причины отказа и не проверил достоверность представленных сведений.
Кроме этого, экономколлегия указала, что критерий отсутствия обоснованных сомнений для принудительного перевода учета прав на ценные бумаги, который закреплен в ФЗ № 319, — это не стандарт доказывания «вне разумных сомнений». Это значит, что нельзя требовать от лица, которое пострадало от действий иностранных государств и финансовых организаций, устранить сомнения в том, что иностранные акции принадлежат ему.
ВС также напомнил, что в гражданских правоотношениях действует принцип добросовестности сторон. А значит, депозитарий не может запрашивать документы, которые сейчас объективно нельзя получить. Потому финансовая организация не вправе опираться на универсальный перечень документов и должна запросить у заявителя информацию, которая подтвердит его право на спорные ценные бумаги и которую можно получить.
Так, депозитарий не может отказать в переводе ценных бумаг только потому, что он сомневается. Для этого нужны весомые основания. Например, он считает, что документы поддельные, а бумаги принадлежат другому лицу. При этом депозитарий, будучи профессиональным участником рынка, должен доказать, что ценными бумагами владеет другое лицо, и у него есть инструменты для проверки этой информации.
На этих основаниях экономколлегия отменила решения нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в .
Три инстанции отказали истцам, поскольку те не представили документы. Но ВС разъяснил: в текущей ситуации нельзя руководствоваться только установленным перечнем и нужно оценивать, что держатели бумаг могут показать.
Сергей и Галина Дощицины купили у американского брокера ценные бумаги Сбербанка: 20 000 и 18 000 акций соответственно. Их учитывали на счете в депозитарии «Райффайзенбанка». Весной 2022 года биржи прекратили торги бумагами российских компаний. В ответ в апреле 2022 года президент подписал закон, которым запретил российским эмитентам размещать такие бумаги за рубежом и потребовал расторгнуть договоры с заграничными организаторами торговли.
С требованием о переводе учета прав на бумаги Дощицины обратились в банк, который отказал им, поскольку они не передали нотариально заверенную выписку по брокерскому счету. Три инстанции поддержали банк и согласились, что представленных документов недостаточно для подтверждения прав на ценные бумаги. Доводы истцов о том, что невозможно получить требуемые бумаги из-за международной обстановки, суды отвергли.
Обращаясь в , заявители доказывали: банк установил избыточные требования к документам. от 2022 года допускает передачу любых доступных документов с учетом санкционных ограничений. При этом банк не мотивировал причины отказа и не проверил достоверность представленных сведений.
Кроме этого, экономколлегия указала, что критерий отсутствия обоснованных сомнений для принудительного перевода учета прав на ценные бумаги, который закреплен в ФЗ № 319, — это не стандарт доказывания «вне разумных сомнений». Это значит, что нельзя требовать от лица, которое пострадало от действий иностранных государств и финансовых организаций, устранить сомнения в том, что иностранные акции принадлежат ему.
ВС также напомнил, что в гражданских правоотношениях действует принцип добросовестности сторон. А значит, депозитарий не может запрашивать документы, которые сейчас объективно нельзя получить. Потому финансовая организация не вправе опираться на универсальный перечень документов и должна запросить у заявителя информацию, которая подтвердит его право на спорные ценные бумаги и которую можно получить.
Так, депозитарий не может отказать в переводе ценных бумаг только потому, что он сомневается. Для этого нужны весомые основания. Например, он считает, что документы поддельные, а бумаги принадлежат другому лицу. При этом депозитарий, будучи профессиональным участником рынка, должен доказать, что ценными бумагами владеет другое лицо, и у него есть инструменты для проверки этой информации.
На этих основаниях экономколлегия отменила решения нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в .
